Исследуем валлийское восстание 1399–1415 годов и утверждаем, что Оуайн Глиндур, хотя и является центральной фигурой в предании, на самом деле не начинал мятеж, который носит его имя.
Восстание Оуайна Глиндура против английского владычества — одно из самых известных выступлений Средневековья. Его имя увековечено в валлийских легендах, он запомнился как лидер, который более десяти лет бросал вызов английской короне, ведя упорную борьбу и используя партизанскую тактику. Его популярность и значимость в истории Уэльса отнюдь не померкли: валлийский актёр Майкл Шин, который сыграет Глиндура в театральной постановке 2026 года, сказал BBC, что его история «так же актуальна в сложном современном мире, как и тогда, когда Глиндур шестьсот лет назад провозгласил независимость Уэльса».
Но действительно ли именно Глиндур стал искрой восстания, которое носит его имя? Так говорят традиционные предания. Однако, по словам историка Гидеона Броу, всё было гораздо сложнее.
«В традиционном изложении именно Оуайн зажёг искру восстания Глиндура, но, к сожалению, я бы сказал, что всё было не так», — объясняет Броу.
На самом деле восстание в Уэльсе вспыхнуло ещё до того, как Глиндур вышел на авансцену как лидер. Позже он стал его символом и знаменем, но огонь уже горел.
Средневековый Уэльс на грани мятежа
К концу XIV века Уэльс пережил более века английского господства.
Завоевание Эдуарда I в 1280-е годы положило конец независимости местных князей, которые правили разными королевствами, включая исторически могущественные Гвинед и Поуис. По всей суровой местности воздвигли массивные каменные замки — Карнарвон, Конуи и Харлех — как властные символы английской мощи. Английские чиновники контролировали законы и налогообложение, а валлийских землевладельцев оттесняли на второй план.
Законы запрещали валлийцам занимать высокие должности или носить оружие в городах. Новые налоги вызывали сильное недовольство, земельные споры с английскими соседями стали обычным явлением. Время от времени вспыхивали волнения, но объединяющего лидера не было.
Однако в 1399 году Англия погрузилась в политическую смуту, и это, по словам Броу, стало моментом возможностей.
Смутное лето 1399 года
В июне того года король Ричард II, уже непопулярный среди знати, отправился в Ирландию с большой армией, в составе которой были и валлийцы. В его отсутствие его двоюродный брат Генрих Болингброк, находившийся в изгнании, вернулся в Англию, чтобы вернуть себе наследство. Его возвращение быстро переросло в полноценный переворот.
К августу Болингброк заручился поддержкой ведущих магнатов. Ричард был пленён, вынужден отречься от престола, а Болингброк захватил трон под именем Генриха IV.
Для Уэльса эта нестабильность стала искрой, что разожгла пламя.
«Восстание в Уэльсе вспыхнуло в середине 1399 года, — объясняет Броу. — На фоне смуты “фитиль был подожжён, и валлийцы сразу начали сражаться с англичанами”».
И вместо того чтобы воевать за Ричарда или Генриха, они воспользовались моментом, чтобы нанести удар по самому английскому присутствию в Уэльсе.
«Валлийцы не восставали на чьей-то стороне; они просто восставали. Они увидели возможность, и это восстание вспыхивало время от времени в разных частях Уэльса».
Более года по всей стране вспыхивали валлийские мятежи — и Оуайн Глиндур ещё не стоял во главе.
Кто такой Оуайн Глиндур?
Оуайн Глиндур родился в середине XIV века в знатной валлийской семье. Он получил образование, подобающее дворянину: овладел военным делом, а также культурными традициями валлийского джентри.
«Он прославился как предводитель восстания, — говорит Броу, — но я утверждаю, что оно было не его собственным творением. В своей жизни он был типичным валлийским дворянином. У него была блестящая военная карьера и военный опыт, но он также занимался культурой, поэзией, вокруг него был кружок бардов, а в его доме выступали певцы и поэты».
Его репутация сочетала воинскую доблесть с культурной утончённостью и была отмечена большим богатством.
«Он был самым богатым человеком в Уэльсе — по крайней мере, самым богатым уроженцем, — поясняет Броу, добавляя, что по английским меркам положение Глиндура было весьма скромным. Для англичан он всего лишь сквайр, даже не рыцарь, и уж точно не лорд, не граф и не герцог. На английской арене он был фигурой крошечной, а вот на валлийской — колоссальной».
Однако в относительном выражении Глиндур обладал наибольшей властью, какую только мог иметь валлийский дворянин.
«Оуайна любили и боялись в равной мере. И думаю, именно такой репутации желал бы любой средневековый вельможа».
Становление воина
Задолго до восстания 1399 года Глиндур уже успел проявить себя как военный лидер.
«Его военная служба началась в 1384 году, когда он вместе с почти 300 молодыми валлийцами поступил на службу к валлийскому рыцарю сэру Грегори Сайсу. Они несли гарнизонную службу на шотландской границе. Там он участвовал в пограничных набегах и стычках с шотландцами; тогда ему было около 25 лет».
Даже англичане, которым вскоре суждено было стать его врагами, признавали его талант.
«Английские записи называют его выдающимся воином, образцовым воином. И это неплохо — услышать такие слова от тех, кто скоро станет твоим врагом… В одном валлийском стихотворении его описывают сражающимся копьём, убивающим шотландцев и кормящим волков их трупами».
Эта репутация свирепого и решительного лидера впоследствии оказалась решающей.
Глиндур выходит на авансцену
Лишь в сентябре 1400 года, когда восстание уже началось, Глиндур вышел на первый план. В том месяце валлийские мятежники напали на Рутин — английское поселение в северо-восточном Уэльсе.
Броу отмечает, что это стало началом шестидневной валлийской кампании «по нападению на замки и засадным атакам на английские войска, которые были отправлены для спасения осаждённых замков и городов».
Возможно, происходило несколько одновременных восстаний, но имя Глиндура быстро оказалось связано со всеми ими.
«Восстаний было больше одного… но в конце концов за всё стали обвинять Оуайна».
Хотя Глиндур и не возглавил волну восстаний с самого начала, с этого момента он стал лицом национального сопротивления.
Тактика и лидерство
По словам Броу, эффективность Глиндура заключалась в его умении использовать валлийский рельеф и традиции ведения войны. Вместо масштабных сражений его войска полагались на засады, набеги и быстрое перемещение по знакомым горам и долинам. Замки и города подвергались внезапным атакам, обозы разорялись, а английские подкрепления попадали в засады.
В битве при Брин-Глас в 1402 году Глиндур одержал одну из своих самых знаменитых побед. Его войско разгромило английскую армию под командованием сэра Эдмунда Мортимера и взяло самого Мортимера в плен. Вместо того чтобы выкупить его обратно английской короне, Глиндур заключил с ним союз, укрепив свои позиции и выдав за него свою дочь.
Эта прагматичная и хитроумная стратегия была типичной для Глиндура, отмечает Броу: он умел превращать обстоятельства в политическое преимущество, расширяя свою поддержку за пределы Уэльса.
К 1404 году его положение было настолько прочным, что он созвал парламент в Махинллете, в Центральном Уэльсе, и даже обнародовал планы создания независимой валлийской церкви и университетской системы — видения суверенного валлийского государства.
Упадок восстания Глиндура
Несмотря на ранние успехи, удерживать восстание против ресурсов Англии оказалось крайне трудно, а энергичный Генрих IV использовал не только силу, но и дипломатию.
«Упадок валлийского восстания начался не на поле битвы. Здесь проявился английский гений — ум Генриха IV и его советников. Они начали работать с фракциями при французском дворе [союзниками валлийцев]… и в 1406 году заключили союз с бургундцами», — объясняет Броу.
Когда Генрих IV посеял раскол среди французов, чья помощь укрепляла восстание, у Глиндура быстро иссякли возможности. Английские гарнизоны постепенно отбивали замки. Тактика выжженной земли опустошала валлийские общины, подозреваемые в укрытии мятежников, подрывая народную поддержку Глиндура.
К началу 1410-х годов силы Глиндура таяли. Замок Харлех, один из его последних оплотов, пал в 1409 году. После этого восстание распалось на изолированные очаги сопротивления.
Тайна конца Глиндура
В отличие от многих других мятежников, Глиндур так и не был схвачен или казнён. После 1412 года он просто исчез из хроник.
«Думаю, англичане довольно точно знали, где скрывается Оуайн Глиндур после поражения восстания. Но они не пошли за ним. И я считаю, если бы они нашли его и убили, это вновь разожгло бы валлийцев. Поэтому для англичан и для самого Оуайна было выгоднее, чтобы его так и не нашли, чтобы он не был выдан, а умер тихо — и, в каком-то смысле, растворился в мифе и легенде», — говорит Броу.
Это исчезновение действительно подпитало его легенду. В последующие века появлялись истории, что он жил под чужим именем в Уэльсе или что однажды вернётся, чтобы восстановить независимость страны.
Восстание, ставшее легендой
Хотя восстание Глиндура и не было его собственным замыслом, именно он придал ему образ, идею и мощный резонанс. Более десяти лет он олицетворял валлийское сопротивление английскому владычеству, одерживал победы, которые потрясали корону и вдохновляли его соотечественников.
Хотя оно закончилось поражением, восстание испытало английскую монархию, дестабилизировало политику в уязвимый момент и высекло имя Глиндура в культурной памяти Уэльса.
Оно могло начаться без него — как вспышка насилия, вызванного моментом, — но к его завершению уже не существовало восстания без Оуайна Глиндура.
Ваш комментарий будет первым