Богатая цивилизация, которая господствовала на Апеннинском полуострове до прихода римлян, оставила наследие, полное неожиданностей. Объясняем, почему именно этрускам мы обязаны нашим письмом, формой городов, искусством Возрождения — и даже фильмами ужасов.
Они научили нас читать и писать (ну, в каком-то смысле)
Задолго до того, как римляне стали владыками античного мира — до того, как Цезарь перешёл Рубикон, Клавдий вторгся в Британию, а Везувий погреб Помпеи, — итальянский полуостров был под властью другой цивилизации: этрусков. Возможно, вы о них слышали, а, может, это имя для вас ничего не значит. Но их влияние отрицать сложно: оно продолжалось и во времена римского господства (римляне занимали этрусские поселения), и в Средневековье, и до наших дней.
Этруски, чьё имя отразилось в современном названии региона Тоскана, появились в Центральной Италии около 900 года до н. э. Их земля — Этрурия — лежала между реками Тибр и Арно. Их города часто строились на величественных плато, откуда открывался вид на плодородные земли и почвы, богатые металлами, — именно они принесли этрускам богатство. Их порты выпускали суда в Тирренское море (название — греческого происхождения), и торговля доходила до Испании и Ближнего Востока.
Если вы что-то знаете об этрусках, то, возможно, как о злодеях римских рассказов или греческих мифов. Но кем же они были на самом деле? Как они жили? И какое влияние они оказали на нашу жизнь сегодня?
Начнем с того, что без этрусского алфавита латинские буквы, используемые в современном английском письме, могли бы развиться совершенно иначе. Этрусские знаки явно испытали влияние греческой и финикийской письменности, но при этом выглядят настолько знакомыми, что читать их относительно легко.
Важное открытие было сделано в Марсильяна-д’Альбенья, на юге Тосканы: там, в погребении, нашли крошечную письменную табличку из слоновой кости VII века до н. э. По верхнему краю вырезан этрусский алфавит — буквы идут справа налево, как это делали этруски. Некоторые знаки ещё не приняли привычные нам формы — например, H, I и M выглядели иначе, — но истоки нашего современного латинского письма очевидны.
Однако есть загвоздка: лингвисты до сих пор не до конца понимают этрусский язык. Читать слова несложно, но их значение не всегда ясно. Известно, что этрусский не относился к индоевропейским языкам, то есть не был родственен латинскому, умбрскому и большинству других языков древней Италии.
Есть и другая проблема: этрусских текстов сохранилось мало. Мы знаем, что этруски активно писали и читали — от инициалов на ткацких инструментах до подробных юридических договоров, — но, поскольку большинство текстов создавалось на льняной ткани, до наших дней их дошло очень мало.
Встречаются, правда, исключительные находки: удивительная этрусская религиозная книга, разрезанная на бинты для мумии, или золотые таблички с хвастливыми записями о дарах местного политика храму. Но поэзии или исторических хроник этрусков мы пока не имеем. Возможно, этрусский Геродот ещё ждёт своего часа в земле. А пока нам остаются только взгляды на этот народ глазами его врагов — и воспринимать их стоит с изрядной долей скепсиса.
Они были новаторами в градостроительстве
Этруски отличались выдающимися способностями к планировке городов — и именно этот успех частично объясняет, почему мы так мало знаем об их культуре. Археологические исследования показали, что некоторые этрусские поселения существовали на одних и тех же местах веками, начиная ещё с раннего железного века. Многие из этих городов были настолько удобны и популярны, что оставались заселёнными и в Средневековье, и в Новое время. В результате значительная часть свидетельств этрусской жизни скрыта сегодня под извилистыми улочками живописных итальянских городков и мегаполисов.
К счастью, благодаря сохранившимся уникальным находкам мы довольно хорошо понимаем, как этруски организовывали жизнь в своих городах. Мардзаботто, вероятно, был основан как «новый город» в VI веке до н. э. и отличался чёткой прямоугольной планировкой (ортогональной системой), где были предусмотрены как общественные пространства, так и жилые дома. Письменные источники упоминают должность зилата — магистрата, отвечавшего за содержание дорог, и ещё одну должность, связанную с контролем мер и весов. Город был разрушен вторгшимися галлами в IV веке до н. э., но именно он олицетворяет расцвет этрусской экспансии.
Сложные урбанистические сообщества этрусков оказали огромное влияние на их преемников. Прямоугольная планировка римских лагерей и знаменитые инсулы (многоквартирные дома) в Помпеях и других местах явно восходят к этрусским градостроительным принципам. Более того, достоверно известно, что этруски занимали Помпеи, и именно при них там появились первый форум и Храм Аполлона.
От Мардзаботто до Мильтон-Кинса — ортогональная или сеточная планировка продолжает оказывать влияние на урбанизм и сегодня.
Они придумали концепцию боя как развлечения
Наверное, самая культовая сцена из, пожалуй, самого культового фильма 2000 года — многократного оскароносца «Гладиатор» Ридли Скотта: Максимус (в исполнении Рассела Кроу) идёт сквозь пшеничное поле в загробную жизнь. Снята она была в Валь-д’Орче, в Тоскане, в самом сердце древней этрусской земли. Совпадение? Возможно. Но, учитывая роль этрусков в зарождении гладиаторских боёв, это выглядит весьма символично.
Хотя гладиаторы навсегда останутся символом Древнего Рима — не в последнюю очередь благодаря Спартаку и тому же Максимусу, — именно этрускам мы обязаны возникновением этой жестокой формы зрелища.
Доказательств этому немало — прежде всего сеть расписных гробниц в Тарквинии, примерно в 70 км к северо-западу от Рима. Эта поразительный некрополь хранит десятки погребальных камер, украшенных изображениями этрусской жизни и представлений о загробном мире. Некоторые фрески вдохновляют своей тонкой наблюдательностью за природой. Другие же тревожат — они демонстрируют масштабы человеческой жестокости.
Возьмём, например, Гробницу авгуров конца VI века до н. э. Здесь изображены погребальные игры — состязания силы и ловкости в честь умерших. Мы видим двух обнажённых борцов, сцепившихся перед тремя сложенными чашами — очевидными наградами. Рядом стоит судья с литуусом, жезлом с изогнутым верхом, символом ритуальной власти.
До этого момента всё выглядит довольно безобидно. Но на другой стене мы видим более мрачную сцену: человек в маске держит длинный поводок, на котором сдерживает животное, яростно терзающее ноги другого мужчины. Тот вооружён дубинкой, но полностью запутан и беспомощен. Животное может быть собакой, но, скорее всего, это чёрная пантера — на это указывают длинный хвост и острые когти.
Этот жестокий поединок между человеком и зверем является прямым предшественником знаменитых римских игр, для которых завозили тысячи животных. Даже названия некоторых должностных лиц на этих состязаниях римляне заимствовали у этрусков. А зловещий персонаж Харон, добивавший раненых гладиаторов тяжёлым молотом, восходит к этрусскому демону смерти Харуну.
Римляне, безусловно, усовершенствовали и превратили в грандиозное зрелище концепцию вооружённого боя как развлечения. Но придумали её явно не они.
Они довели нас до ужаса
В 1972 году любители ужасов погрузились в мрачную историю интриг и смерти, действие которой происходило в Центральной Италии, — фильм «Этруск убивает снова». Лента рассказывает о серии убийств, совершённых маньяком, который получает удовольствие от расправы над молодыми парами и выставляет их тела в позах, имитирующих этрусское искусство. Идея звучит странно, но это не помешало фильму стать культовой классикой.
Этруски и их родина оказались богатым источником вдохновения для писателей и режиссёров. Так, сцены из сверхуспешной книжно-киношной саги «Сумерки» разворачиваются в этрусском городке Вольтерра. А отмеченный наградами фильм «Химера» (2023) рассказывает о грабителях гробниц под руководством обедневшего британского археолога, пытающихся украсть артефакты с этрусской раскопки.
Ужасающие образы на фресках в гробницах Тарквинии особенно сильно повлияли на культурное воображение — возможно, именно они вдохновили современные изображения оборотней. Среди них выделяется фигура мужчины с волчьей шкурой на голове — это Айта, этрусский бог подземного мира. Есть и другие демоны «волчьего типа»: например, Калу, изображённый на урнах из Перуджи и Вольтерры. Его часто показывают выскакивающим из колодца или сундука и нападающим на группу героев.
Этот миф очень древний: бронзовая ситула (сосуд) VIII века до н. э. из Бизенцио изображает группу вооружённых мужчин, сражающихся с чудовищным псом. Этот страшный образ просуществовал в этрусской культуре более 500 лет — и его наследие пугает нас до сих пор.
В Тарквинии, в «Гробнице синих демонов» (конец V века до н. э.), мы видим чудовищ с синей кожей, вооружённых змеями. А в «Гробнице инфернальной колесницы» в Сартеано изображён трёхголовый змей, который способен преследовать вас в кошмарах.
Они вдохновили эпоху Возрождения
Какая связь между этрусками и Микеланджело, Рафаэлем и Боттичелли? Вопрос звучит странно, ведь к тому времени, как творили великие мастера Возрождения, более древняя цивилизация этрусков была поглощена Римом как минимум за тысячу лет до этого. Но стоит заглянуть в Капеллу Скровеньи в Падуе, и связь уже не покажется столь нелепой.
Здесь хранится одно из величайших произведений западного искусства — цикл фресок, написанный флорентийским художником Джотто в 1303–1305 годах. На них изображены сцены из жизни Иисуса и Девы Марии. Но особенно примечательна фреска «Страшный суд» — и прежде всего ужасающий образ Сатаны, в котором угадываются тревожные отголоски этрусского искусства.
Дьявол у Джотто — с кожей лазурного оттенка, того самого цвета, что и демоны из «Гробницы синих демонов» в Тарквинии, созданной этрусскими мастерами за 1700 лет до этого. К тому же его окружают змеи — в позе, почти идентичной этрусскому изображению. Мог ли Джотто быть знаком с работами своих древних предшественников?
Этрусское искусство могло повлиять на культуру Возрождения и в менее мрачных формах. Так, Джованни Боккаччо в своей «Комедии флорентийских нимф» (ок. 1341–42) называет тосканскую идиллию «Этрурией». Философ Леонардо Бруни с гордостью описывает этрусскую историю Флоренции в своём труде «История флорентийского народа», начатом в 1415 году.
Вряд ли случайно, что первое упоминание об открытии этрусской керамики связано именно с родным городом Бруни — Ареццо. Там, во время строительства городской стены в 1282 году, были обнаружены артефакты, которые тщательно описал монах Ристоро д’Ареццо.
Эпоха Возрождения, несомненно, вдохновлялась всем спектром античного искусства. Но можно с достаточной уверенностью сказать, что именно флорентийское Возрождение было особенно глубоко связано с этрусским наследием самого города.
Они пробудили нашу любовь к древним грекам
Ничто так не символизирует Древнюю Грецию, как аттические вазы с красно- и чернофигурными росписями. Сюжеты на них — от батальных сцен до эротики — превратили эти изделия в настоящие иконы античного мира.
Но почему мы говорим о них в статье про этрусков? Ответ прост: подавляющее большинство дошедших до нас цельных образцов аттической керамики было найдено в этрусских гробницах в конце XVIII – начале XIX века. В то время их даже называли «этрусскими вазами». Североевропейские коллекционеры, вернувшиеся из Гран-тура, гордо выставляли эти сосуды в специальных этрусских залах. Гончар Джозайя Веджвуд был настолько вдохновлён, что назвал свою фабрику Этрурия и выпускал серию керамики, имитирующую эти «этрусские вазы».
Эта связь была забыта, когда искусствоведы окончательно признали греческое происхождение сосудов. Но почему этруски так высоко ценили греческую керамику, что хотели быть похороненными с ней? Это нельзя объяснить лишь идеями культурного превосходства греков — особенно с учётом того, что некоторые формы сосудов, разработанные в Этрурии, позже начали производить в Афинах.
Полного объяснения «греческой страсти» этрусков у нас до сих пор нет. Но мы можем с уверенностью сказать одно: без этрусских коллекционеров тысячи этих сосудов были бы утрачены навсегда — а вместе с ними и их влияние на керамику XIX–XX веков.
Ваш комментарий будет первым